16 сентября 1970

(Кажется, что Матери гораздо лучше. После того как Мать дала цветы трансформации, она входит в долгое мирное созерцание)

Мир вернулся... Но время от времени еще бывает напряжение.

(долгое молчание)

У тебя есть что спросить?

Нет, милая Мать.

(Мать снова входит в созерцание)

У тебя нет вопросов?

Такое впечатление, что Могущество [возле Матери] становится все более мощным.

(после молчания)

Поправились болевшие.¹⁶

А что-то начало переходить из ощущения в сознание?

А! да. С этой точки зрения, да.
Было четкое разделение между ощущением и сознанием, то есть... я видела эти вещи.

(долгое молчание)

И я даже имела, в течение часа-двух, Ананду творения... И это казалось таким естественным! И я спросила себя: "Что значит эта аберрация, в которой я была?" И я не могла понять. Я не могла понять этого... этого ада. Я не могла понять, как я там была. И я не пыталась понять это, потому что я сказала себе: я не хочу туда возвращаться! Так что я и не пыталась понять... С конкретным восприятием божественного Присутствия и постоянного действия Милости, это полностью вернулось, и я не пыталась понять, как это я могла быть в другом состоянии — этого с меня достаточно!... Но это вдруг произошло: вдруг, одним утром, после того, как я провела относительно спокойную ночь. Иногда еще есть нечто вроде тревоги, как тревоги, нечто... как недомогание — недомогание и тревога — и тогда я прикладываю внимание, чтобы не концентрироваться внутри.

(молчание)

Я узнаю это позднее.
Этим утром было одно указание. Указание типа сна. То есть, этим утром, когда настал час просыпаться, я обнаружила себя... (как сказать?) crawling, ползущей по крыше, неся кого-то, одну девочку ("девочку", словом маленькую девочку, но большую личность), я несла эту девочку на двух руках и мне удавалось ползти по крыше, чтобы спуститься на другую сторону. Крыша была такая (жест - резкий скат), я была на коньке! То есть, я делала какую-то невозможную гимнастику, все то, что было самым опасным и трудным, и я делала это ДОБРОВОЛЬНО и БЕСПОЛЕЗНО.

Так что я сказала себе... Я "проснулась", словом, я вышла оттуда в тот момент, когда я сказала себе: "Но почему я делаю это?" Эта личность [девочка], я нашла ее очень очаровательной, и она была очень хорошей, она была... она была как дитя, немощная: она не могла двигаться сама. У нее была голова... она была очень сознательной, очень милой — очень сознательной. Голова и... я не знаю, руки, были как немощные или неполные или... я не знаю. Естественно, все это было символически. И я была на вершине ОЧЕНЬ ВЫСОКОЙ крыши, очень высокой крыши, и я не сла эту личность вот так (жест - в руках), и я спросила себя: "К чему все эти сложности?..." А внизу были люди, и они спросили (смеясь): "Так уж необходимо делать это?..." Тогда я решила прекратить это. Но она мне очень нравилась, она была очень... она было ОЧЕНЬ милой, то есть, у нее было милое сознание. И, в конце концов, я решила: "Думаю, что достаточно этой гимнастики!" Тогда я пробудилась, я вернулась в свое обычное пробужденное состояние. Это был сон, но это был не сон — это действительно была деятельность, и все мои нервы, все мускулы, вся моя воля была напряжена, ужасно напряжена в этом сне.

И этой ночью два раза у меня было ощущение того, что я вхожу в СОВЕРШЕННО новый способ видения и чувствования вещей. Как если бы я делала чрезвычайно трудные и совершенно бесполезные вещи... Я сказала себе этим утром: "Вот ты как!..." Вещи невозможные, чрезвычайно трудные, и я делала их без усилия — без усилия — но это казалось совершенно бесполезным; не было причины делать это.

Так что этим утром я долго смотрела на все это... Вероятно — вероятно, большая часть трудности работы проистекает... можно сказать, из глупости с моей стороны.

Однако в своем сознательном сознании я все время говорю: "Что Ты пожелаешь, Господи, что Ты пожелаешь..." Но, должно быть, в моем теле есть привычка к бесполезному усилию.

Но, милая Мать, почти три недели тому назад, когда это переживание еще шло полным ходом, ты сказала мне: "Я не знаю, вспомню ли я, но, возможно, психическое вспомнит, потому что оно участвует." И ты добавила: "Это нечто грандиозное и почти глупое, настолько это простое."

(Мать качает головой, молчание)

Но это, это было очень ясно и очень императивно этим утром, как если бы дать мне урок.

Это еще смешано: иногда возвращается это беспокойство и это недомогание, и я ясно вижу, что это... это, главным образом, то, что принадлежит прошлому в существе, ты понимаешь, это еще в привычке прошлого функционирования.

(молчание)

Это было восхитительно (!)я несла этого ребенка двумя руками, передвигаясь только на коленях по коньку крыши! И это была крыша дома, который имел, по меньшей мере, четыре или пять этажей! Это было совершенно глупо! И я делала это совершенно естественно, без усилия, пока, вдруг, нечто... нечто как сознание, которое меня рассматривало, заставило меня сказать: "Но зачем я делаю все это?..." И эта крошка, я держала ее на руках, и я ей говорила: "Как ты мила! Как ты мила!" И она была... она была мила, но мила... она была светла, она была сознательна — и совершенно немощная. Совершенно: как если бы у нее не было ни рук, ни ног. Как если бы это было нечто совершенно немощное... Это было очень странно.

И затем, я видела людей, которые были на крыше (должно быть, они были этажом ниже, и они спросили меня, почти смеясь (во всяком случае, изумляясь), и они говорили: "Но зачем вы делаете все это!?..." И я пробудилась с ощущением, что я делала свою жизнь ужасно трудной — трудной и опасной — со-вер-шен-но напрасно.

Это долго занимало меня этим утром. Долгое время я была под влиянием этого. Я сказала себе (смеясь): "Должно быть, я чрезвычайно глупа в какой-то части!"
Но она [девочка] была мила, она была, о! такое милое сознание!

Это не новое сознание?

Я не думаю...

Ты не думаешь...

Я не знаю.
Словом, во всяком случае, она была совершенно немощной. Совершенно немощной: это я ее несла.

Но, возможно, это новое сознание ТЕЛА?

Но у меня было ощущение, что не было никакой-никакой причины делать это... Я не знаю.

(Мать долгое время молчит и делает жест, что не знает)

И эта личность [девочка] не исчезла. Я не знаю... Она не ушла. Изменилась лишь связь — я думаю, что это вопрос связей, потому что связь изменилась: у меня было впечатление, что она [девочка] больше не отделена, нечто подобное.

Возможно, это разделение этой пары...¹⁷

Возможно, это ощущение разделения этой пары?
Посмотрим.

(долгое молчание)

Посмотрим.
Очевидно, есть большое изменение. Только это напоминает... это очень напоминает то состояние сознания, которое я имела прежде. Кажется, что состояние сознания не изменилось.
Этим утром у меня было впечатление, что я выходила из всех этих дней так, как выходят из дурного сна... Я потеряла сознание, которое я имела в своем теле.¹⁸

Я не знаю... Надо будет понять еще много вещей.

Я не знаю.
Ты понимаешь, это может быть одно из двух: либо я выходила из своего тела и ходила в другой мир, а затем я вернулась — либо, может быть, это был переходной период трансформации, и я выходила в опасное, критическое место. Одно из двух. Что именно? Увидим.
Ты понимаешь, что я хочу сказать?
Я не знаю...

(молчание)

Ведь я СОВЕРШЕННО не хочу воображать, что это такое, делать так, как делают всегда: делать выводы и говорить: "Это вот так." Совершенно не хочу, я полностью отказываюсь делать это. Так что я не знаю. Я смотрю, а затем вижу! (Мать смеется)
Во всяком случае, этот кошмар ушел.
Но природа помнит это переживание, и она еще... (неустойчивый жест), она еще не успокоилась.
Есть такое впечатление, что нужно — нужно, до того, как природа будет готова войти в это новое творение — нужно, чтобы она узнала ВСЕ старое творение, полностью, и что это было... дополнение. Но это, действительно, была ужасная вещь (Мать зажимает свою голову двумя руками)... Если бы я могла... Я видела себя, вот так, МОЛЯЩЕЙСЯ, чтобы всего этого больше не было в мире. Если бы я могла очистить мир от этого, проведя такие ужасные дни, то это ничего бы не значило, мне было бы все равно. Потому что... (Мать зажимает голову) это... это ужасно. Если бы можно было очистить мир от этого...
Впрочем, это ощущение я и имела: ощущение того, что если, живя вот так, я могла бы очистить мир... это не имело бы никакого значения.
Мы посмотрим... Увидим.

(Мать долгое время держит наши руки)

*^**

(После ухода ученика Мать еще раз рассказывает Суджате о своем переживании и делает еще одно маленькое пояснение, говоря:)

Это была девочка как ты, такого же роста [1 м 58 см], твоих размеров, и я ей говорила: "Ты мила, ты мила..." И она была вся светлая, только руки и ноги — как приклеены к телу. И без страха — ни у меня, ни у ребенка не было страха.

19 сентября 1970

(Кажется, что Матери лучше, чем в прошлую среду)

У тебя есть что-нибудь?

Нет, милая Мать, ничего особенного... Ты видела изменения?

(Мать отрицательно качает головой)

(долгая медитация, прерывистое дыхание)

У тебя нет вопросов?

Ты не нашла объяснения твоего понижения?

(Мать отрицательно качает головой)

Но оно сейчас кончилось?

О! да, полностью кончилось?

(новая медитация, дыхание с трудом)

Тебе нечего спросить?

Я увидел один текст Шри Ауробиндо, который показался мне интересным...

А!

Как раз с этим связан один вопрос... Это письмо, где он говорит о первом периоде в Ашраме, когда у всех людей были "великие переживания", а затем спустились на уровень физического. По этому поводу он говорит следующее:

"Работать над физическим — это как долбить землю: физическое совершенно инертно, мертво, как камень. Когда работа начинается там, тогда исчезают все энергии, бывшие прежде, останавливаются переживания, а если они приходят, то не длятся долго. Прогресс чрезвычайно медленный. Взбираешься, падаешь, еще раз поднимаешься и еще раз падаешь, и постоянно возвращаются внушения ведических Асуров: "Ты не можешь ничего, ты обречен на неудачу."
Надо продолжать работать год за годом, точка за точкой, пока не достигнешь центральной точки в подсознательном, которая должна быть покорена и которая является узлом всей проблемы, и, стало быть, это чрезвычайно трудно... Эта точка в подсознательном является семенем, и это семя продолжает все время прорастать, пока его не искоренишь."

7.1.1939

(Переписка с Ниродбараном)

(после молчания)

А затем он не говорит чего-либо более... более обнадеживающего? (смех)

(долгое молчание)

Что он говорит по поводу "a point"? [точки]

"A central point in the subconscient, and it is the crux of the whole problem" ["Центральная точка в подсознательном, которая является узлом всей проблемы."]

(после долгого молчания)

Он не сказал, что это было?

Нет, милая Мать.

(Мать делает жест, показывающий, что она не знает;долгая концентрация)

Ничего-ничего-ничего не приходит.

(долгое прерывистое молчание)

Нечего, нечего сказать. Не переживаний, ничего.

Который час?

Одиннадцать часов, милая Мать.

Нет работы?... Работа освобождает от концентрации. Ведь это приносит мне недомогание везде (жест к верхней части груди).

Но что вызывает у тебя это?

Я не знаю, просто сейчас у меня это.

Это пришло от меня?

Нет! Нет.. я живу в... (Мать качает головой)

(долгое молчание)

Почитай мне лучше что-нибудь.

(Ученик переходит к чтению Афоризмов Шри Ауробиндо к следующему выпуску Бюллетеня)

519 — He who recognises not Krishna, the God in man, knows not God entirely; he who knows Krishna only, knows not even Krishna...

Это хорошо, это ОЧЕНЬ хорошо.

...Yet is the opposite truth also wholly true that if thou canst see all God in a little pale unsightly and scentless flower, then hast thou hold of His supreme reality.¹⁹

Так что я ухватилась за мою всевышнюю реальность, а...! (Мать смеется). Ладно, хорошо, это утешение (смех).

(ученик продолжает читать, затем спрашивает)

Это тебя утомляет?

Утомляет, о! нет... Это меня немного утешает! Это меня вовсе не утомляет.

(молчание, ученик кладет свой лоб на колени Матери)

В следующий раз почитай мне. По крайней мере, это... [утешительно?]

HOME